На днях стало известно, что 17 сентября на SLUMFEST будет представлен первый сингл «Daylight» с альбома Yelawolf под названием «Trial By Fire». Это первая официальная информация по новой пластинке Майкла. В конце августа Yelawolf дал большое интервью (единственное за долгое время) журналу The Message, в котором рассказал очень много интересного о себе, своём «взрослении», своих взглядах на некоторые вещи, политике и о том, в какие тяжёлые для него времена записывался альбом «Trial By Fire».
Послание: для «Devil In My Veins» ты прибег к помощи McCrary Sisters: они пели с Бобом Диланом и Джонни Кэшем. Как это получилось?
Yelawolf: «Devil In My Veins» был одним из последних треков, которые мы записали для альбома «Love Story», и Bones просто отрывался, песня получилась очень, очень быстро. Начиная с того, как Bones уселся и начал играть на гитаре и до того, как я записал свой голос, прошло, может быть, меньше часа. Так что мы сидели с ним в тот же день, и он говорит: «Чувак, ты слышал когда-нибудь о сестрах McCrary?», и он объяснил кто они такие, и я был такой: «Ну что, где же они?», и тогда он такой: «Я виделся с одной из сестер, у меня есть ее номер». А я сказал ему: «Блин, позвони им, надо узнать хотят ли они поучаствовать». Оказалось, что они были не против, они пришли. Да, они выучили запись минут за пять и записали свои голоса с первого дубля. Они легендарны, чувак!
Это моя любимая песня из альбома.
Yelawolf: Ох, спасибо, мужик, это отлично, и это так редко. Я ценю это, это и моя любимая песня тоже! Честное слово! Хотелось бы, чтобы это была любимая песня для всех.
Тебе тяжело от того, что люди не очень тянутся к песням в стиле кантри?
Yelawolf: По большей степени, это то, во что я превратился. Но и группа людей, которые его слушают, по сравнению, если мы говорим о мире, очень крошечная, когда мы говорим о целой планете. Группа любителей хип-хопа, которых я привлек «Trunk Muzik», им не нравилось ничего, что я делал до этого. Они выбирали парочку записей, которые им нравились, которые звучали очень специфично. Это не очень-то имеет значение, но вот почему все сходится к тому, чтобы шокировать кого-то. Фанаты очень нетерпеливы, они не будут долго разбираться, почему ты сделал что-то, они просто говорят: «Почему ты сделал это?». В «Love Story» есть четыре записи, которые были сделаны восемь лет назад. За два года до того, как был записан «Trunk Muzik».
Какие же это записи?
Yelawolf: «Have a Great Flight» и «Change» были записаны восемь лет назад. Есть еще две, я не могу вспомнить какие, но они были записаны за два года до «Trunk Muzik». Но у нас не получалось добиться никакой поддержки нашей музыки в то время. Усовершенствованная версия того, что я делал до хип-хопа, до истинного хип-хопа, стала популярной.
Линейке «Box Chevy» исполняется пять лет. Тебя интригуют Шевроле, но еще и Харлеи, и мотоциклы. Я видел, что у тебя есть «Burner Tuff» из Швейцарии. Как тебе удалось достать его?
Yelawolf: Да, Дэнни Шнайдер стал нам хорошим другом. Он пригласил нас покататься на Харлейях, у него был один индейский и я сказал: «Ты хочешь его?», и он сказал: «Да пошел ты!» Так вот, через четыре года он достал все документы и послал его в Калифорнию, сейчас он собирается приехать в Калифорнию и доставить его мне в Нэшвилл. Так что, да, он настоящий, он реально отдал его мне. Сумасшествие просто!
Он один из тех, кто реально могут справиться со всеми техническими заморочками.
Yelawolf: Ага, он особенный чувак! Я чувствую себя настоящим везунчиком.
У тебя есть Chevy 67с10 a 1954 и a 89 Silverado. У тебя есть какие-то более новые фавориты или тебе лучше придерживаться старых?
Yelawolf: Ага, у меня есть Шевроле Silverado 2015 года, но только на прошлой неделе передняя шина совсем лопнула. Я был в штате Алабама, в доме моего друга Cambo. Так вот, я сорвал шину с одного из ободов. Так что машина сейчас в мастерской в Алабаме. Так что сейчас она неисправна. Ничего, у меня нет ничего! (смеётся)
Что такого особенного в Шевроле?
Yelawolf: Это у нас семейное! Мой прадедушка водил Шевроле, мой папа, мой дедушка водил Шевроле, вся моя семья. Мы такая семья, которая пользуется американскими брендами. Мой папа работал на сталелитейном заводе, так что для нас важно было поддерживать американского рабочего. Так что это самая главная причина, на самом деле! Шевроле превратился в самый надежный бренд. А потом это просто стало прикольным. Это как выбирать команду, эта команда или та, и противостояние становится занимательным.
Шевроле Импала или Додж Чарджер?
Yelawolf: Импала, да! Если выбирать какую-то другую машину, помимо Шевроле, я бы ездил на Додже. Мне нравится Додж. А вот на Форде я бы никогда не стал ездить.
Говоря о традициях, я следил за всей дискуссией по поводу Конфедеративного флага, и тебе досталось много критики из-за того, что ты выложил его фото. В тоже время ты очень четко выразил свою позицию в песне «To Whom It May Concern». Как ты думаешь, средства массовой информации поняли тебя неправильно?
Yelawolf: Некоторые люди поняли меня правильно, некоторые — нет, но это не так уж и важно. Я сказал все, что я хотел сказать по данному поводу и точка. Я написал песню, и это все, что я хотел сказать об этом, это все, что я когда-либо скажу об этом. Я здесь не для того, чтобы учинять драку из-за какой-то определенной вещи. Это по-американски, и американский флаг был создан специально для того, чтобы у нас было что-то свое. А по поводу южного флага… Я больше волновался за свою семью и друзей, которые поддерживают его и не заслуживают плохой репутации. Они просто заслуживают иметь голос. Что бы просто сказать: «Хэй, чувак, все не совсем так», да, что-то действительно так, но так случается во всех ситуациях. Но парочка моих хороших друзей, Brit K.R.I.T, Killer Mike, David Banner. Слушая их, читая их посты и вещи, которые они говорили, я посмотрел на многие вещи с другой стороны. Я лучше буду с ними дружить и продолжать с ними отношения как с близкими друзьями, и как с семьей, как с музыкантами, чем буду начинать драку за что-то, за что я уже не могу отвечать. Но это было той темой, о которой я должен был выразиться, хотя бы немного. Сначала я был возбужден, но потом ситуация все набирала и набирала обороты. И люди начали делать ужасные вещи от имени флага, стали его развевать, и я сказал: «Я не с вами!». Я фокусируюсь на американском флаге.
Кажется, похожая ситуация случилась и с песней «Dixie» («Юг»), которая сыграла свою роль в войне Конфедератов. Она была использована ими, но была написана чернокожей группой. Или это всего лишь слух?
Yelawolf: Нет, нет, нет, это не слух, это глубокая вещь, глубокий разговор. И он может пойти в разные направления, в зависимости от того, с кем вы разговариваете. Но только не со мной, я сказал достаточно.
Каким образом это влияет на свободу мнения?
Yelawolf: Мне кажется, это помогает свободе мнения. К счастью, из такой ситуации обычно выходит некое освобождение. Некоторые чувствуют себя освобожденными. Людям нужны трагедии и драма, чтобы проснуться и осознать, что реально. Такова наша природа! Скорее всего, понадобится еще одна мировая война, чтобы понять, что все не так, что жить надо не так, и тогда мир должен будет опять измениться, также как он меняется всегда.
Ты чувствуешь на себе некую ответственность как на артисте?
Yelawolf: Честно говоря, да! В последнее время, я чувствую на себе большую ответственность. Что же, скорее всего это потому, что я становлюсь старше, взрослею, взрослеют мои дети, и я никогда не относился к себе слишком серьезно. Но, в то же самое время, я создал музыку, которая может быть использована для того, чтобы «пойти достать оружие» («Pop The Trunk»). Эта такая песня, послушав которую, некоторые смогут приподнять себе настроение, и, может, пойти и сразиться с кем-то. Это и такая песня, которую кто-то может слушать и расслабляться и позволить этой песне стать отдушиной для их злости, и просто оторваться под нее, выпить и сказать: «Да пошло оно все!» и «Я не буду решать это таким путем!». Серьезно, как раз последние три месяца я думаю, как я буду подходить к моей следующей пластинке. Пластинка «Trial By Fire» («Испытание огнем») готова, она готова, уже закончена. Сейчас ее микшируют. Я записал ее, когда у меня было просто охренеть какое темное время, я был в студии, ужасно пил, и просто происходило много дерьма. Некоторые события произошли в мире, и они повлияли на то, как я буду подходить к своей музыке на моей следующей пластинке. Я просто знаю это, этому не поможешь.
Например, что ты имеешь ввиду?
Yelawolf: Ну, все эти взрывы, гребаные убийства, я имею ввиду гребаный ИГИЛ (запрещён в России). Ты знаешь, чем они занимаются. Я могу предположить, что следующий американский президент сделает что-то значительное (ну-ну). Какова бы не была ситуация, она повлияет на моих детей. Твоих детей, твоих друзей и семью, потому что Штаты становятся очень покровительственными и вспыльчивыми, когда дело доходит до того, что происходит с американским народом или начинает оказывать воздействие на американский народ, и они становятся супер влиятельными, когда дело доходит до войны. Я не боюсь этого, потому что я считаю, что с этим нужно разбираться, эти ребята не могут просто ходить вокруг и убивать невинных людей. С ними нужно разобраться, но это подействует на то, как мы делаем музыку, это подействует на то, как мы делаем свои шоу, это подействует на весь мир!
Как США должны реагировать на эту запутанную ситуацию?
Yelawolf: Я не политик, это я точно могу сказать! Я просто обычный чувак, артист со своим мнением и перспективой, как и все остальные. Я реально не знаю. Между Хилари и гребаным Дональдом Трампом я выберу меньшее из двух зол, я имею ввиду, что за херня! Мы сейчас не в лучшей ситуации.
Ты думаешь, что взросление и то, что у тебя есть свои дети, дает ситуации новый ракурс?
Yelawolf: Для меня да, но так бывает не для каждого. Дети не меняют людей, они не изменили жизнь моего отца, они не изменили его не капли, но повлияли на меня. Я могу говорить только за себя, и на меня влияет то, как я их вижу, знаешь. У меня были сны о них, в которых они были на войне, и это страшно! Это страшная мысль для правительства, что они придут и заберут ваших детей на войну. В некоторых ситуациях они реально не знают, за что они воюют. Но это может случиться. Так случалось много раз до этого. Так что я просто стараюсь собраться и приглядывать за тем, что происходит вокруг и …я имею ввиду, мы там,, в Европе и делаем это, черт, чувак, идем на большой риск. Фанаты идут на риск, мы идем на риск, мы тихонько боремся в войне за свободу, даже не говоря об этом. Типо: «Пошли вы, мы все равно будем отрываться», «Пошли вы все, мы все равно будем проводить концерты», «Пошли вы, мы все равно будем путешествовать, и все равно будем играть».
Разве тебе как артисту не нравится чувствовать на себе ответственность и передавать ее другим людям?
Yelawolf: Я не смогу избежать того, что выходит из меня потому, что мной движут эмоции. По-настоящему, если я что-то чувствую, я напишу об этом. На меня влияет то дерьмо, которое сейчас происходит. Так что, так или иначе, все это выйдет из меня, и будет ли это в форме агрессивной записи или любовной песни, я не знаю. Я не такой художник, который нарисует что-то и потом говорит кому-либо, что тот должен по этому поводу думать. Я просто выпускаю это в мир, и вы уже интерпретируете это как хотите, и делаете свои выводы. Как я и сказал, я не политик.
Я думаю, что, идя на риск, отправляясь в тур и показывая всем, что ты не боишься, ты даешь всем простой и хороший знак!
Yelawolf: Мы летели через Истанбул, и я шел по аэропорту и сказал: «Черт, чувак, мы реально это делаем!» Мы были в Париже за два дня до бомбежек. Распродали все билеты на концерт, который был немного дальше на улице, где все случилось. Потом мы были в Германии двумя днями позже. Everlast был с нами. Он поднял телефон, он был тем человеком, который сообщил нам новость в гримерке. Он был такой: «Боже мой, чувак, боже мой!» Конечно, все залазят в соцсети и смотрят, и потом за время этих 30 минут одна фанатка, которая была на нашем концерте, сказала: «Мой парень, мы не можем найти его, мы пошли на этот концерт, можешь, пожалуйста, сказать что-нибудь». Этот парень он умер, он умер там. У него было три последних поста, его постами были фото с переднего ряда нашего концерта, и потом на его последнем фото был он под флагом Eagles of Death Metal, и все. Нам пришлось делать выбор тогда, на месте, будем ли продолжать тур или просто поедем домой, и мы сказали: «Пошло все это, мы не можем дать миру знать, знать этим ребятам или кому-либо еще, что мы не остановимся, потому что они сделали что-либо». Так что в следующие пару дней мы распродали все билеты, распродали все билеты, распродали все билеты. И это было хорошо, это давало нам силы, потому, что мы знали, что фанаты не боятся, мы не боимся, все хорошо, пошло все это, мы будем продолжать! Все продолжат отрываться! И эмоционально это было тяжело, это было отстойно!
